Каждый человек рано или поздно придумывает историю, которую считает своей жизнью.
Минсок не курил уже чертову прорву времени. Руки дрожат, но это скорее от завязавшейся тугим узлом обиды, а сигарета и вовсе вываливается из пачки на пол, заставляя зашипеть сквозь зубы и вдавить ее пяткой в грязь, вымещая накопившееся раздражение. К черту! Первая затяжка дерет горло, но Мин задерживает дыхание и закидывает голову к небу, чувствуя, как ведет в сторону - даже пить не надо, выкурил пачку и транспортируйте тело. Вторая идет легче, а третьей он почти наслаждается, припоминая, что в общем-то ему всегда нравилось курить. Чертов Лухан - и это тоже его заслуга, потому что ту первую сигарету он выкурил именно под его блядским взглядом то ли на спор, то ли потому что он так захотел.
А Мин всегда делал то, чего хотел Лухан. Всегда.
Мимо постоянно снуют люди - пьяные, обкуренные, оттраханные - полукровка ухмыляется и тушит сиграету о кирпичную кладку стены. Он хорошо помнит, за что его низвергли с небес, но почти забыл, какое наслаждение могут принести человеческие удовольствия. В какой-то мере он даже благодарен Исину - есть повод вспомнить, как сладко было падать вниз. Даже если боль от падения окажется сильнее, чем он сможет перенести, в конце концов, сейчас его ловить некому.
Мин толкает дверь, погружаясь в плотную атмосферу похоти. Толпа движется, перетекает, плавится; Минсок ловко огибает влажные от пота тела, отгоняет злобным прищуром парочку попавшихся на пути полукровок, устраивается на высоком табурете и кивает бармену.
Вернувшись в клуб после встречи с демоном, Лухан заправляется несколькими стаканами крепкого алкоголя. Алкоголь приятно расслабляет, успокаивая разбушевавшиеся нервы. Полукровка прикладывает холодный стакан к больной ладони, но это ничуть не спасает от жгучей боли. Чёртово колдовство в исполнении коварного демона способно испортить любой, даже такой оживлённый вечер в клубе.
Лу улавливает странный знакомый запах и тут же вспоминает последний разговор с Тао. Он отодвигается вглубь дивана, прячась с темноте, потому как если Тао в клубе, то совсем не хочется снова разговаривать с ним. Не после такого позора. Кто бы мог подумать, что всё так получится. Новая волна раздражение проходит по телу, и Лухан слишком сильно сжимает в руке стакан. Стекло трескает и рассыпается. Полукровка резко поднимается и быстрым шагом направляется в сторону выхода, как вдруг краем глаза замечает знакомую фигуру, склонившуюся над барной стойкой.
Он без труда узнает в ней Минсока.
Маленького изгнанного с небес полукровку, которого Тао однажды притащил к Лухану "повеселиться". В то время у Лухана и Тао отношения была гораздо менее прохладными, впрочем, заметно похолодели они именно благодаря малышу. А дело было в том, что слово "повеселиться" Лу и его незадачливый сородич понимали несколько иначе. Он искренне полагал, что веселил Минсока как мог, посвящая его во все прелести активной сексуальной жизни и прочих земных развлечений. Вот только Мин не всегда разделял это, периодически исчезая то с истериками, то тихо на рассвете. И вот последний раз Минсок исчез больше полугода назад, а Лухан великодушно прекратил на время попытки найти свою досадную пропажу.
Однако на этот раз Минсок сам забрался в его пещеру. По крайней мере, идиотом он точно не был.
Тело Лухана действует впереди мыслей. Всё это мысленной прокручивание прошлого происходит одновременно с тем, как полукровка пробирается сквозь толпу по направлению к барной стойке. Он хочет видеть лицо Минсока, но его хрупкие плечи, облачённые в белую футболку на пару размеров больше, чем нужно, и трогательный рыжий затылок тоже заслуживают внимания. Руки Лухана скользят по этим плечам, опускаются ниже, чуть сжимают острые локти, а губы лёгким поцелуем касаются волос на макушку. Он наклоняется ниже и шепчет на ухо Минсоку, ощущая издевательски сильный запах курева.
Каждый человек рано или поздно придумывает историю, которую считает своей жизнью.
Возможно подспудно Минсок ждет этого с тех самых пор, как решился уйти в очередной раз. Сбежать, расстаться, завязать, как угодно, и сути не меняет, но как бы далеко он ни был, сколько бы времени ни прошло - узлы завязаны слишком крепко, и если раздирать, то только с плотью, до самой кости.
Мин вращает бокал, наблюдая, как тонкие лучи светомузыки прошивают янтарную жидкость, заставляют вспыхивать и мерцать. Сколько он сегодня уже выпил? Все равно недостаточно, чтобы забыть. Такие места - это территория Лу, здесь все напоминает и режет на куски не хуже ножа, только понять до сих пор сложно - стыдом или тоской. Да, он тоскует - Минсок опускает голову на стойку и пару раз ударяется лбом, желая вышибить, если не собственные мозги, то воспоминания точно. Потому что до сих пор - до сих пор, блядь - он чувствует горячие ладони на собственных плечах!
Мин шипит, пытаясь сбросить наваждение, но чужие ладони скользят вниз по предплечьям, сжимают локти, заводя руки назад, а в нос ударяет ароматом луханевского парфюма, от которого все швы на его сердце - зажившие до тонких белых полосок - расходятся, обнажая плоть. Хочется кричать, выть, возможно даже поползать на коленях, потому что в Минсоке слишком много от мазохиста и слишком мало от правильного ангела, каким он должен быть, и все что когда либо делал с ним Лу - не насилие, а собственное выворачивающее наизнанку желание.
И нет, он не будет прятаться. Больше не будет. Но и ноги о себя вытирать, как раньше, не позволит.
Минсок зажимает бокал в ладони, сжимает зубы, чтобы не стонать, когда Лухан проходится губами по затылку, а потом разворачивается и бьет.
Сообразительности Минсоку порой не хватает, а вот отчаянной решительности у него не занимать. Лухан, конечно, знает, что именно в этом и заключается всё очарование полукровки - способность окунаться в чувства с головой и без оглядки бросаться в пропасть этих чувств. Почти всё в характере Мина от человека, а Лу нравятся люди. Чувственные и слабые существа, которыми легко манипулировать. Конечно же, Минсок бездумно пытается заехать Лухану по драгоценной физиономии стаканом. Каким же пьяным надо быть, чтобы сделать нечто подобное в таком-то месте! Лу великодушно поднимает руку и останавливает удар, схватив Минсока за запястье. Он сильно сжимает дрожащую конечность, и стакан выпадает из неё, не разбившись, падает на пол и катится под стойку.
Лухан легонько кивает головой хорошо знакомому бармену в знак, что всё под контролем. А потом возвращается взглядом к взволнованному личику Минсока. Раскосые глаза впиваются в него сердитым и одновременно испуганным взглядом, а пухлые губы приоткрываются и жадно вдыхают воздух. Лухан чувствует, как раздражение сменяется приятным чувством превосходства, и ему снова хочется играть, забыв о сегодняшней чёртовой встрече с демоном, которая не сулит ему ничего хорошего.
Полукровка старается не думать о том, как будет отвратительно, если Чонину раскроются все подробности об отношениях Минсока с Луханом. Он даже был вынужден захватить из своих спрятанных "сокровищ" весьма полезный амулетик, светить которым не очень любил. Лу приходит в голову ещё и мысль о том, что Мин, возможно, рассчитывал, что одна из безделушек, что Лухан ему оставил, поможет остаться незамеченным.
- Крошка, ты ведь знаешь, что Бэкхёну такие выкрутасы не по душе, - улыбнувшись, сообщает Лухан.
На лице Минсока отражается понимание. За такие проделки можно с треском вылететь из клуба с клеймом о пожизненном не возвращении. Так что Лу в очередной раз спасает свою незадачливую пропажу. Демон притягивает к губам послушную маленькую ладошку Минсока и целует её.
Каждый человек рано или поздно придумывает историю, которую считает своей жизнью.
Ладно. Ладно.
Минсок и не расчитывал всерьез, что вот так легко удастся подпортить эту блядски красивую физиономию. Лухан не был бы Луханом, если б допустил такую детскую, такую человеческую выходку в свой адрес. Он хмыкает и вроде бы не боится (между ними всегда был только один страх - его собственная иррациональная боязнь потери, такая смешная на самом-то деле, потому что Лу никогда ему, собственно, и не принадлежал), но все равно дергается, когда Лухан перехватывает руку и почти смеется в лицо, заставляя сердце испуганно сжиматься, а зрачки расткаться по радужке, превращая глаза в черные дыры. Бокал беззвучно в общем шумовом потоке падает вниз, расплескивая остатки дорогущего алкоголя по их одежде, и закатывается куда-то. Мину совершенно точно наплевать куда, потому что Лу до сих пор удерживает его за руку, поглаживая большим пальцем то местечко на запястье, где колотится пульс.
Нейд оживает, чувствуя присутствие настоящего хозяина, и Мин усилием воли заставляет амулет подчиниться, ибо кому, как не ему знать, что все магические игрушки против полукровки бесполезны. Лухан улыбается, мол, умница моя, наклоняет голову и целует мякоть ладони, вынуждая Минсока в очередной раз сцепить зубы, потому что это слишком.
- Это слишком, слышишь? - Мин выворачивает запястье, ловко перехватывает чужую руку и сжимает. Лухан морщится и тут же улыбается, заставляя сомневаться в увиденном. Минсок пьян и безрассуден, но не идиот, и слишком хорошо эту суку китайскую знает, чтобы поверить. Он дергает Лухана за запястье, вынуждая приблизиться, выворачивает чужую ладонь и охает, обнаруживая свежий, наверняка причиняющий сильную боль, ожог.
В этом весь Минсок. Несколько секунд назад они были врагами, а теперь Мин снова проявляет свою вечную заботу там, где не следует. Прямо противоположность самого Лухана - полное неумение скрывать эмоции и играть на публику. Да, с такими способностями Минсока в театр не позовут. Лухан перестаёт улыбаться, едва вспоминает о театре. Он встряхивает головой, отгоняя неприятное наваждение, и снова впивается хищным взглядом в доверчивое лицо Минсоко, в его распахнутые в удивлении глаза с вопрошающим взглядом. Всё-то ему интересно, с усмешкой думает полукровка, не грубо, но настойчиво вырывая руку из цепких лап собеседника. От него не укрывается то, как Мин пошатывается и едва не соскальзывает с высокого стула, но в последний момент сохраняет равновесие.
- Мы все тут, кажется, ввязались по-крупному, - уклончиво отвечает Лухан, сжимая и разжимая пальцы. Боль не столько сильная, сколько неприятная, к счастью, Мин не чувствует или из-за своего состояния просто не замечает того, как можно тёмной и опасной демонической магии в этом ожоге. Чонин постарался на славу, словно поставил своё долбанное клеймо, уже каждый хоть сколько-то наблюдательный ублюдок в клубе (в прочем, и их можно по пальцам сосчитать) смерил его заинтересованным взглядом. - Старый знакомый оставил
Возможно, Лухан может совместить приятное с полезным.
- Мин, крошка, ты еле на ногах держишься, - шепчет он на ухо ангелу, приподнимая его за талию и ненавязчиво прижимая к себе. - Пойдём, я усажу тебя куда-нибудь в более безопасное место.
Смотря что можно назвать опасным, насмешливо решает Лухан, его общество или травмоопасный стул.
Каждый человек рано или поздно придумывает историю, которую считает своей жизнью.
Виски его все-таки догоняет или мозг, почему-то определив ситуацию, как безопасную, позволяет телу расслабиться, но удерживать себя в равновесии становится все тяжелее. Мин не то, чтобы не слышит, что попали в общем-то все, а не только Лу, но предпочитает реагировать соответственно собственному пьяному положению - никак. Он знает, стоит только полукровке что-то почувствовать - малейшее сомнение - и ловушка захлопнется. А Мин до сих пор не уверен, на чьей стороне играет его бывший-настоящий-вечный.
Лухан всегда был излишне самоуверенным, а соскользнуть со стула с пьяным "ой" так просто и главное действенно, что Мин использует именно этот способ свернуть с темы, не учитывая только одного - это же Лу, чертов Лу, а значит отвлечь его может только одно.
И да, Минсок соврет, если скажет, что не хотел бы почувствать это снова.
Лухан сдергивает его со стула, прижимается на мгновение, словно предупреждая о последующем, и пока Мин пытается сообразить, как вывернуться и сбежать, уже тащит куда-то, лавируя между сплетенными в танце телами. Пульс частит, хочется думать, что от перебора никотина, замешанного на алкоголе, но врать самому себе как-то слишком стыдно, и Мин надеется только, что сможет удержаться от соблазна чуть дольше, чем одно гребаное мгновение, когда Лухан шепнет ему, что хочет.
Лухан утаскивает Минсока вглубь клуба, к мягким диванам, скрытым почти в полной темноте. Только редкие резкие вспышки света освещают любимые места Лу. В прошлом он уже бывал здесь с Мином, и полукровка уверен, что тот сразу же узнаёт мягкую ткань, на которой оказывается. Отличные места для разврата, не так ли? Лухан садится рядом и чувствует, как Минсок невольно льнёт к нему. Демон тут же отзывается на бессознательные действия непослушного нежного тела и тянет Мина к себе. Он усаживает его лицом к себе на колени и зарывается ладонями в рыжих растрепавшихся волосах. Лухан знает, что играет с огнём, что рискует, сразу же хищно атакуя желанное тело, но Минсок, как и всегда, не оказывает даже малейшего сопротивления.
А ведь Лухан почти поверил словам Тао. Впрочем, восприимчивость к алкоголю точно никогда не была сильной стороной. Даже в этом они полные противоположности.
- Крошка, я так скучал, - хрипло произносит он в самые губы Минсоку, не позволяя ему даже сообразить, в каком положении он оказывается. - Приятно видеть, что ты совсем не изменился.
Лухан, наконец, касается губами приоткрытых губ Минсока, но вместо поцелую, облизывает и кусает, оттягивая, его нижнюю губу, не больно, но достаточно ощутимо, чтобы разбудить разомлевшего ангела. Руки полукровки осторожно пробираются под футболку и подушечками пальцев поглаживают нежную кожу живота.
Каждый человек рано или поздно придумывает историю, которую считает своей жизнью.
Всего несколько лишних слов (Лухан, наверное, и не понимает, как легко загоняет яд под его кожу), и Мин вспоминает, за что ненавидит эту китайскую суку. За гребаную самоуверенность; он даже не сомневается, что стоит лишь поманить пальцем, как Мин опрокинется на спину, раздвигая ноги. Лухан не целует - кусает, а внутри полукровки сворачивается в спираль бешенство. Так было всегда, сколько он помнит - секс, секс, секс - и ни слова о том, что это что-то да значит для них обоих.
Минсок упирается ладонями в луханевы плечи, прогибается в спине, елозя бедрами; он слишком хорошо помнит, как нравится Лу. Ухватывает за темные волосы, заставляя закинуть голову и обнажить шею, и кусает - больно, наверное, но Лухан не дергается, не стонет, только смотрит горящими глазами, обещая прогнать по всем кругам его собственного ада. Не сегодня, пожалуй. Мин приближается вплотную, оставляя между их лицами несколько сантиметров расстояния, улыбается, едва касаясь губ губами, а потом шепчет на ухо, перебивая и музыку, и синхронные набаты сразу двух сердец:
- Кое что изменилось, Лу. Исин слишком хорошо меня трахает, чтобы я до сих пор в тебе нуждался.
Толчок. Минсок падает с колен Лухана, и оказывается зажатым между диваном и столиком. На полу Мин смотрится, как нашкодивший ребёнок, с огромными сощуренными глазами и капризно скривившимся ртом. Всем своим видом ангел показывает, что готовится к предстоящему наказаний. Лухан медленно распрямляет плечи, запуская руку в растрёпанные волосы, чтобы их пригладить. В голове пульсирует, слова. произнесённые Минсоком, задевают за живое, и Лухан тоже кривится. Он не знает, кто такой Исин, но представляет, как этот кто-то трахает Минсока, трогает его там, где трогать может один Лухан, входит, растягивает, пачкает и превращает в дешёвую шлюху.
- Шлюха, - зло шипит Лухан, выпутывает руку из волос и почти бессознательно отвешивает Мину не сильную, но унизительную пощечину.
Он видит, как ангел хватается за щеку, краснеет и, кажется, вот-вот заплачем. Лухан приходит в почти болезненный восторг от этого зрелища. Конечно же, он не верит в то, что кто-либо может трахать Минсока "лучше". Кого эта ангельская мордочка пытается обмануть? Разве не Минсок дрожал от судорог и постаывал, не способный произнести ни слова? Ну да, ядовито думаеи Лу, будь Минсоку действительно лучше с тем парнем, разве сказал бы он об этом так обижено, почти отчаянно?
Но у Минсока всё же есть кто-то. И это, блядь, не он. Не Лухан.
Кровь демона буквально кипит от гнева, руки твердеют и дрожат. Он хватает Минсока за волосы и, поднявшись сам, заставляет и его встать на ноги. Мин ниже не меньше, чем на пол головы, и его подбородок гордо вздёрнут. Губы дрожат. Лухан знает, как сильно задевают его унизительные слова.
- Думаешь, я поверил тебе? - смеется Лухан и вновь опрокидывает Мина на диван, но не садится сам, вместо этого медленно опускается на пол. Он устраивается между ног Минсока, который полулежит на диване, и ладонями сжимает его бедра, чтобы тот и не думал о побеге. - У тебя на лице написано, что ты хочешь этого не меньше, чем я.
Лухан приподнимается и целует приоткрытые губы Минсока нежно (неожиданно даже для самого себя).
- Ну же, скажи, что ты просто хочешь, чтобы я приревновал. А когда ты в этом признаешься, я прощу тебя, и мы займёмся потрясающим сексом у всех на виду. Тебе ведь это нравится, крошка, я помню. А мне нравится, когда ты такой горячий, чувствительный, пьяный, потрясающе красивый.
Полукровка шепчет, но знает, что Мин прекрасно его слышит. Футболка Минсока задрана выше груди, и Лухан обводит холодными пальцами затвердевшие соски, чуть сжимает, наслаждаясь тем, какие они маленькие и трогательные, и хочет попробовать их на вкус. Мин прогибается в спине, что-то невнятно, но сердито бормочет, а Лу впивается взглядом в выступающие рёбра, наклоняется ниже и проводит между ними языком, поднимаясь к соскам.
Каждый человек рано или поздно придумывает историю, которую считает своей жизнью.
Лухан отвешивает ему пощечину, и Мин хватается за вспыхнувшее огнем лицо, ошарашенно глядя, как кипит в черных глазах - то ли от бешенства, то ли от восторга - истинная демоническая сущность. Минсок инстинктивно сжимается, но взгляда не отводит, потому что где-то глубоко внутри него завязывается тугим комком возбуждение.
Шлюха. Выплевывает Лухан, и он соглашается, конечно, шлюха. С тех самых пор, как Тао привел его в тот грязный бар на краю света, подтолкнул, смеясь, к Лу и разжал ладонь, а Минсок утонул.
Полукровка поднимает его на ноги за волосы, и Мину приходится встать на носки, чтобы не сломать себе к чертовой матери шею. Хочется выть, обхватив сильные плечи руками, но он только вздергивает подбородок, перекидывая взглядом направление, в котором Лу может отправляться в эту самую секунду, и неважно, что в голове стелется туман, а плотная ткань джинсов до боли сдавливает напряженный член. И, конечно, Лухан прекрасно умеет отделять зерна от плевел, и ложь, так легко сорвавшаяся с губ - всего лишь злит, цепляя самолюбие, а не болит в каждой клеточке тела, как у Мина.
- Думаешь, я поверил тебе? - смеется Лухан и вновь опрокидывает Мина на диван. - Не верь, - воет Мин про себя, позволяя полукровке устроится между своих разведенных ног. - Ну же, скажи, что ты просто хочешь, чтобы я приревновал. - Хочу.
И в этом "хочу" слишком много чего-то иного. Правды, наверное.
Лухан задирает его футболку, ведет ладонями по животу, заставляя мышцы пресса сокращаться. Обводит кончиками пальцев соски, и Минсок зажимает зубы, но выгибается, инстинктивно пытаясь стать ближе. Хныкает тихонько, молясь, чтобы за гремящей музыкой не было слышно, но Лухан знает все лучше, чем кто бы то ни был.
Тело Минсока моментально отзывается на ласку, как и всегда, ничего нового. Лухан проводит ладонью по груди парня, спускается к животу и накрывает рукой пах, чуть сжимая. Сквозь громкую музыку он улавливает, как скулит Мин, зажмурившись и прикусив губу. Лухан продолжал касаться горячей податливой кожи, словно скульптор, решивший сваять свой главный шедевр.
- Крошка, ты действительно шедевр, - хрипло и тихо говорит он, приподнимаясь и вновь набрасываясь на беззащитно раскрывшиеся губы. - Хочешь, я заберу тебя отсюда? Мы будем одни, я не буду кусаться, буду нежным и заботливым, - шепчет он прямо в губы Минсоку между беспорядочными горячими поцелуями. - Только признай, что ты соврал. Это ведь не сложно, детка.
Поэтому Лухан не мог избавиться от своего навязчивого желания иметь Минсока любыми методами. Его податливое тело, полная неспособность лгать, неприкрытое мучительное возбуждение, с которым он смотрел из-под полуопущенных ресниц. Лу знал, что сейчас ему, должно быть, завидует каждый демон под этой крышей. Чтобы заполучить ангела-полукровку, пусть и извергнутого из сана, развращённого, но и по-прежнему невинного, чтобы питаться его эмоциями, читать их, как открытую книгу, надо быть настоящим везунчиком.
Каждый человек рано или поздно придумывает историю, которую считает своей жизнью.
Лухан смотрит на него с восхищением, как на драгоценность, и внутри все переворачивается от невозможного, раздирающего желания согласиться.
Пусть ведет, куда хочет, и любит так, как умеет. И даже имя забудется, а все, что кипит вокруг, сотрется в сознании под жаром ладоней. Минсок знает, как все это будет - соглашался не раз. И знает, что будет позже - когда отгорит, когда потухнет, когда взойдет солнце, и в утреннем свете можно будет различить лица. Он будет пылать дальше, теперь уже от стыда.
Мин обхватывает ладонями шею Лухана, влечет к себе, целует (в последний же раз можно?) и шепчет настолько безразлично, насколько может:
-
-
22.06.2014 в 21:17А Мин всегда делал то, чего хотел Лухан. Всегда.
Мимо постоянно снуют люди - пьяные, обкуренные, оттраханные - полукровка ухмыляется и тушит сиграету о кирпичную кладку стены. Он хорошо помнит, за что его низвергли с небес, но почти забыл, какое наслаждение могут принести человеческие удовольствия. В какой-то мере он даже благодарен Исину - есть повод вспомнить, как сладко было падать вниз. Даже если боль от падения окажется сильнее, чем он сможет перенести, в конце концов, сейчас его ловить некому.
Мин толкает дверь, погружаясь в плотную атмосферу похоти. Толпа движется, перетекает, плавится; Минсок ловко огибает влажные от пота тела, отгоняет злобным прищуром парочку попавшихся на пути полукровок, устраивается на высоком табурете и кивает бармену.
-
-
22.06.2014 в 22:18Лу улавливает странный знакомый запах и тут же вспоминает последний разговор с Тао. Он отодвигается вглубь дивана, прячась с темноте, потому как если Тао в клубе, то совсем не хочется снова разговаривать с ним. Не после такого позора. Кто бы мог подумать, что всё так получится. Новая волна раздражение проходит по телу, и Лухан слишком сильно сжимает в руке стакан. Стекло трескает и рассыпается. Полукровка резко поднимается и быстрым шагом направляется в сторону выхода, как вдруг краем глаза замечает знакомую фигуру, склонившуюся над барной стойкой.
Он без труда узнает в ней Минсока.
Маленького изгнанного с небес полукровку, которого Тао однажды притащил к Лухану "повеселиться". В то время у Лухана и Тао отношения была гораздо менее прохладными, впрочем, заметно похолодели они именно благодаря малышу. А дело было в том, что слово "повеселиться" Лу и его незадачливый сородич понимали несколько иначе. Он искренне полагал, что веселил Минсока как мог, посвящая его во все прелести активной сексуальной жизни и прочих земных развлечений. Вот только Мин не всегда разделял это, периодически исчезая то с истериками, то тихо на рассвете. И вот последний раз Минсок исчез больше полугода назад, а Лухан великодушно прекратил на время попытки найти свою досадную пропажу.
Однако на этот раз Минсок сам забрался в его пещеру. По крайней мере, идиотом он точно не был.
Тело Лухана действует впереди мыслей. Всё это мысленной прокручивание прошлого происходит одновременно с тем, как полукровка пробирается сквозь толпу по направлению к барной стойке. Он хочет видеть лицо Минсока, но его хрупкие плечи, облачённые в белую футболку на пару размеров больше, чем нужно, и трогательный рыжий затылок тоже заслуживают внимания. Руки Лухана скользят по этим плечам, опускаются ниже, чуть сжимают острые локти, а губы лёгким поцелуем касаются волос на макушку. Он наклоняется ниже и шепчет на ухо Минсоку, ощущая издевательски сильный запах курева.
- Надоело от меня прятаться?
-
-
22.06.2014 в 22:44Мин вращает бокал, наблюдая, как тонкие лучи светомузыки прошивают янтарную жидкость, заставляют вспыхивать и мерцать. Сколько он сегодня уже выпил? Все равно недостаточно, чтобы забыть. Такие места - это территория Лу, здесь все напоминает и режет на куски не хуже ножа, только понять до сих пор сложно - стыдом или тоской. Да, он тоскует - Минсок опускает голову на стойку и пару раз ударяется лбом, желая вышибить, если не собственные мозги, то воспоминания точно. Потому что до сих пор - до сих пор, блядь - он чувствует горячие ладони на собственных плечах!
Мин шипит, пытаясь сбросить наваждение, но чужие ладони скользят вниз по предплечьям, сжимают локти, заводя руки назад, а в нос ударяет ароматом луханевского парфюма, от которого все швы на его сердце - зажившие до тонких белых полосок - расходятся, обнажая плоть. Хочется кричать, выть, возможно даже поползать на коленях, потому что в Минсоке слишком много от мазохиста и слишком мало от правильного ангела, каким он должен быть, и все что когда либо делал с ним Лу - не насилие, а собственное выворачивающее наизнанку желание.
И нет, он не будет прятаться. Больше не будет. Но и ноги о себя вытирать, как раньше, не позволит.
Минсок зажимает бокал в ладони, сжимает зубы, чтобы не стонать, когда Лухан проходится губами по затылку, а потом разворачивается и бьет.
-
-
22.06.2014 в 23:11Лухан легонько кивает головой хорошо знакомому бармену в знак, что всё под контролем. А потом возвращается взглядом к взволнованному личику Минсока. Раскосые глаза впиваются в него сердитым и одновременно испуганным взглядом, а пухлые губы приоткрываются и жадно вдыхают воздух. Лухан чувствует, как раздражение сменяется приятным чувством превосходства, и ему снова хочется играть, забыв о сегодняшней чёртовой встрече с демоном, которая не сулит ему ничего хорошего.
Полукровка старается не думать о том, как будет отвратительно, если Чонину раскроются все подробности об отношениях Минсока с Луханом. Он даже был вынужден захватить из своих спрятанных "сокровищ" весьма полезный амулетик, светить которым не очень любил. Лу приходит в голову ещё и мысль о том, что Мин, возможно, рассчитывал, что одна из безделушек, что Лухан ему оставил, поможет остаться незамеченным.
- Крошка, ты ведь знаешь, что Бэкхёну такие выкрутасы не по душе, - улыбнувшись, сообщает Лухан.
На лице Минсока отражается понимание. За такие проделки можно с треском вылететь из клуба с клеймом о пожизненном не возвращении. Так что Лу в очередной раз спасает свою незадачливую пропажу. Демон притягивает к губам послушную маленькую ладошку Минсока и целует её.
-
-
22.06.2014 в 23:36Минсок и не расчитывал всерьез, что вот так легко удастся подпортить эту блядски красивую физиономию. Лухан не был бы Луханом, если б допустил такую детскую, такую человеческую выходку в свой адрес. Он хмыкает и вроде бы не боится (между ними всегда был только один страх - его собственная иррациональная боязнь потери, такая смешная на самом-то деле, потому что Лу никогда ему, собственно, и не принадлежал), но все равно дергается, когда Лухан перехватывает руку и почти смеется в лицо, заставляя сердце испуганно сжиматься, а зрачки расткаться по радужке, превращая глаза в черные дыры. Бокал беззвучно в общем шумовом потоке падает вниз, расплескивая остатки дорогущего алкоголя по их одежде, и закатывается куда-то. Мину совершенно точно наплевать куда, потому что Лу до сих пор удерживает его за руку, поглаживая большим пальцем то местечко на запястье, где колотится пульс.
Нейд оживает, чувствуя присутствие настоящего хозяина, и Мин усилием воли заставляет амулет подчиниться, ибо кому, как не ему знать, что все магические игрушки против полукровки бесполезны. Лухан улыбается, мол, умница моя, наклоняет голову и целует мякоть ладони, вынуждая Минсока в очередной раз сцепить зубы, потому что это слишком.
- Это слишком, слышишь? - Мин выворачивает запястье, ловко перехватывает чужую руку и сжимает. Лухан морщится и тут же улыбается, заставляя сомневаться в увиденном. Минсок пьян и безрассуден, но не идиот, и слишком хорошо эту суку китайскую знает, чтобы поверить. Он дергает Лухана за запястье, вынуждая приблизиться, выворачивает чужую ладонь и охает, обнаруживая свежий, наверняка причиняющий сильную боль, ожог.
- Откуда? Во что, блядь, ты опять ввязался?
-
-
23.06.2014 в 00:05- Мы все тут, кажется, ввязались по-крупному, - уклончиво отвечает Лухан, сжимая и разжимая пальцы. Боль не столько сильная, сколько неприятная, к счастью, Мин не чувствует или из-за своего состояния просто не замечает того, как можно тёмной и опасной демонической магии в этом ожоге. Чонин постарался на славу, словно поставил своё долбанное клеймо, уже каждый хоть сколько-то наблюдательный ублюдок в клубе (в прочем, и их можно по пальцам сосчитать) смерил его заинтересованным взглядом. - Старый знакомый оставил
Возможно, Лухан может совместить приятное с полезным.
- Мин, крошка, ты еле на ногах держишься, - шепчет он на ухо ангелу, приподнимая его за талию и ненавязчиво прижимая к себе. - Пойдём, я усажу тебя куда-нибудь в более безопасное место.
Смотря что можно назвать опасным, насмешливо решает Лухан, его общество или травмоопасный стул.
-
-
23.06.2014 в 00:29Лухан всегда был излишне самоуверенным, а соскользнуть со стула с пьяным "ой" так просто и главное действенно, что Мин использует именно этот способ свернуть с темы, не учитывая только одного - это же Лу, чертов Лу, а значит отвлечь его может только одно.
И да, Минсок соврет, если скажет, что не хотел бы почувствать это снова.
Лухан сдергивает его со стула, прижимается на мгновение, словно предупреждая о последующем, и пока Мин пытается сообразить, как вывернуться и сбежать, уже тащит куда-то, лавируя между сплетенными в танце телами. Пульс частит, хочется думать, что от перебора никотина, замешанного на алкоголе, но врать самому себе как-то слишком стыдно, и Мин надеется только, что сможет удержаться от соблазна чуть дольше, чем одно гребаное мгновение, когда Лухан шепнет ему, что хочет.
Все еще хочет только его.
-
-
23.06.2014 в 00:40А ведь Лухан почти поверил словам Тао. Впрочем, восприимчивость к алкоголю точно никогда не была сильной стороной. Даже в этом они полные противоположности.
- Крошка, я так скучал, - хрипло произносит он в самые губы Минсоку, не позволяя ему даже сообразить, в каком положении он оказывается. - Приятно видеть, что ты совсем не изменился.
Лухан, наконец, касается губами приоткрытых губ Минсока, но вместо поцелую, облизывает и кусает, оттягивая, его нижнюю губу, не больно, но достаточно ощутимо, чтобы разбудить разомлевшего ангела. Руки полукровки осторожно пробираются под футболку и подушечками пальцев поглаживают нежную кожу живота.
-
-
24.06.2014 в 20:32Минсок упирается ладонями в луханевы плечи, прогибается в спине, елозя бедрами; он слишком хорошо помнит, как нравится Лу. Ухватывает за темные волосы, заставляя закинуть голову и обнажить шею, и кусает - больно, наверное, но Лухан не дергается, не стонет, только смотрит горящими глазами, обещая прогнать по всем кругам его собственного ада. Не сегодня, пожалуй. Мин приближается вплотную, оставляя между их лицами несколько сантиметров расстояния, улыбается, едва касаясь губ губами, а потом шепчет на ухо, перебивая и музыку, и синхронные набаты сразу двух сердец:
- Кое что изменилось, Лу. Исин слишком хорошо меня трахает, чтобы я до сих пор в тебе нуждался.
-
-
24.06.2014 в 21:13- Шлюха, - зло шипит Лухан, выпутывает руку из волос и почти бессознательно отвешивает Мину не сильную, но унизительную пощечину.
Он видит, как ангел хватается за щеку, краснеет и, кажется, вот-вот заплачем. Лухан приходит в почти болезненный восторг от этого зрелища. Конечно же, он не верит в то, что кто-либо может трахать Минсока "лучше". Кого эта ангельская мордочка пытается обмануть? Разве не Минсок дрожал от судорог и постаывал, не способный произнести ни слова? Ну да, ядовито думаеи Лу, будь Минсоку действительно лучше с тем парнем, разве сказал бы он об этом так обижено, почти отчаянно?
Но у Минсока всё же есть кто-то. И это, блядь, не он. Не Лухан.
Кровь демона буквально кипит от гнева, руки твердеют и дрожат. Он хватает Минсока за волосы и, поднявшись сам, заставляет и его встать на ноги. Мин ниже не меньше, чем на пол головы, и его подбородок гордо вздёрнут. Губы дрожат. Лухан знает, как сильно задевают его унизительные слова.
- Думаешь, я поверил тебе? - смеется Лухан и вновь опрокидывает Мина на диван, но не садится сам, вместо этого медленно опускается на пол. Он устраивается между ног Минсока, который полулежит на диване, и ладонями сжимает его бедра, чтобы тот и не думал о побеге. - У тебя на лице написано, что ты хочешь этого не меньше, чем я.
Лухан приподнимается и целует приоткрытые губы Минсока нежно (неожиданно даже для самого себя).
- Ну же, скажи, что ты просто хочешь, чтобы я приревновал. А когда ты в этом признаешься, я прощу тебя, и мы займёмся потрясающим сексом у всех на виду. Тебе ведь это нравится, крошка, я помню. А мне нравится, когда ты такой горячий, чувствительный, пьяный, потрясающе красивый.
Полукровка шепчет, но знает, что Мин прекрасно его слышит. Футболка Минсока задрана выше груди, и Лухан обводит холодными пальцами затвердевшие соски, чуть сжимает, наслаждаясь тем, какие они маленькие и трогательные, и хочет попробовать их на вкус. Мин прогибается в спине, что-то невнятно, но сердито бормочет, а Лу впивается взглядом в выступающие рёбра, наклоняется ниже и проводит между ними языком, поднимаясь к соскам.
-
-
24.06.2014 в 22:01Шлюха. Выплевывает Лухан, и он соглашается, конечно, шлюха. С тех самых пор, как Тао привел его в тот грязный бар на краю света, подтолкнул, смеясь, к Лу и разжал ладонь, а Минсок утонул.
Полукровка поднимает его на ноги за волосы, и Мину приходится встать на носки, чтобы не сломать себе к чертовой матери шею. Хочется выть, обхватив сильные плечи руками, но он только вздергивает подбородок, перекидывая взглядом направление, в котором Лу может отправляться в эту самую секунду, и неважно, что в голове стелется туман, а плотная ткань джинсов до боли сдавливает напряженный член. И, конечно, Лухан прекрасно умеет отделять зерна от плевел, и ложь, так легко сорвавшаяся с губ - всего лишь злит, цепляя самолюбие, а не болит в каждой клеточке тела, как у Мина.
- Думаешь, я поверил тебе? - смеется Лухан и вновь опрокидывает Мина на диван.
- Не верь, - воет Мин про себя, позволяя полукровке устроится между своих разведенных ног.
- Ну же, скажи, что ты просто хочешь, чтобы я приревновал.
- Хочу.
И в этом "хочу" слишком много чего-то иного. Правды, наверное.
Лухан задирает его футболку, ведет ладонями по животу, заставляя мышцы пресса сокращаться. Обводит кончиками пальцев соски, и Минсок зажимает зубы, но выгибается, инстинктивно пытаясь стать ближе. Хныкает тихонько, молясь, чтобы за гремящей музыкой не было слышно, но Лухан знает все лучше, чем кто бы то ни был.
Сука китайская.
-
-
24.06.2014 в 23:27- Крошка, ты действительно шедевр, - хрипло и тихо говорит он, приподнимаясь и вновь набрасываясь на беззащитно раскрывшиеся губы. - Хочешь, я заберу тебя отсюда? Мы будем одни, я не буду кусаться, буду нежным и заботливым, - шепчет он прямо в губы Минсоку между беспорядочными горячими поцелуями. - Только признай, что ты соврал. Это ведь не сложно, детка.
Поэтому Лухан не мог избавиться от своего навязчивого желания иметь Минсока любыми методами. Его податливое тело, полная неспособность лгать, неприкрытое мучительное возбуждение, с которым он смотрел из-под полуопущенных ресниц. Лу знал, что сейчас ему, должно быть, завидует каждый демон под этой крышей. Чтобы заполучить ангела-полукровку, пусть и извергнутого из сана, развращённого, но и по-прежнему невинного, чтобы питаться его эмоциями, читать их, как открытую книгу, надо быть настоящим везунчиком.
-
-
24.06.2014 в 23:47Пусть ведет, куда хочет, и любит так, как умеет. И даже имя забудется, а все, что кипит вокруг, сотрется в сознании под жаром ладоней. Минсок знает, как все это будет - соглашался не раз. И знает, что будет позже - когда отгорит, когда потухнет, когда взойдет солнце, и в утреннем свете можно будет различить лица. Он будет пылать дальше, теперь уже от стыда.
Мин обхватывает ладонями шею Лухана, влечет к себе, целует (в последний же раз можно?) и шепчет настолько безразлично, насколько может:
- Зачем ты, если все это у меня уже есть?