Знакомство № 29

[Имаджинариум]

Часовня. 27 апреля. Среда, 3.00 am. Персонажи: Минсок, Исин. Сцена отыграна.

Гроза затихает так же внезапно, как и началась.
Тучи рассеиваются легким, наполненным влагой ветром за считанные минуты - и вот уже над Городом висит, мерцая серебром, полная луна.

Старая часовня, облитая недавним дождем и лунным светом, вырисовывается на фоне звездного ночного неба готично-прекрасным силуэтом.
Она кажется давно заброшенной...
и только в маленьком чердачном окошке виднеется отблеск не потушенной свечи.

@темы: Часовня, знакомство, Исин, Минсок

Comments

[be lonely no more]

Наверное, нужно быть совсем уж откровенным неудачником, чтобы остаться без укрытия (кто, ну кто додумался повесить на облюбованный им пару дней назад склеп огромный навесной замок?) в такую собачью погоду.

Укрытия нет. Есть браслет на запястье, благодаря которому он все еще жив и даже более или менее цел, и брошка, прицепленная Тао на самом видном месте и тщательно упрятанная теперь в одном из потайных карманов. О брошке Мин знает практически все и откровенно ничего - инстинктивно тянется пальцем, очерчивая солнечные лучики и уходящую в центр спираль, и ежится от разом посвежевшего после грозы ветра. Тонкая футболка не защищает от холода (единственная теплая вещь теперь недоступна, спасибо, добрые люди!), а уж если она и сырая (как и сам Минсок, уже откровенно хлюпающий носом), то и подавно.

Хочется спать. Невыносимо, до вывихнутой от зевоты челюсти, до отказывающихся подчиняться приказам мозга век. Хочется спать - но не так, чтобы вздрагивая от каждого шероха и подрываясь со всех ног, а как дома, когда можно раздеться (Боги, когда он в последний раз спал раздетым, а не кутаясь в вытянутую кенгуруху?), взбить подушку, укрыть себя невесомым пуховым одеялом, завернуться улиткой и спать. Желательно, без снов. Чтобы упасть в мягкое и забыть, что ты вообще существуешь на семь-восемь, а если повезет, то и девять часов.

Минсок заставляет себя подняться, чувствуя, как простреливает болью в поясницу, не хватало только слечь с простудой. О том, что слечь некуда, он предпочитает не думать.

Старая часовня, облитая недавним дождем и лунным светом, вырисовывается на фоне звездного ночного неба готично-прекрасным силуэтом.
Она кажется давно заброшенной...и только в маленьком чердачном окошке виднеется отблеск не потушенной свечи.

Минсок тянется на свет, как мотылек. Наверное, иногда даже те, кто умеют расстворятся туманом в ночи, хотят быть найденными. Или найти тех, рядом с кем безопасность не будет просто словом. Но реальностью.

[Misusu*s_Dreams]

Исин просыпается рывком - ему кажется, будто чьи-то маленькие холодные пальчики нескромно касаются его сердца.

Он садится в постели, ненароком скидывая со своей голой груди теплую руку крепко спящего Сухо, и испуганно охает, удивленный реальностью этого ощущения.

Давненько уже никто не пытался его подчинить...

В круглое слуховое окошко, распахнутое в ночь, в небо, как свежая родниковая вода, вливается вкусный стылый ветерок. Син пару раз глубоко вбирает его в себя, пытаясь очистить сознание от остатков алкоголя и томной неги, сковавшей тело сладкой болью. Ему ужасно не хочется беспокоить лежащего рядом друга, но воздействие ощущается так отчетливо, так колко, будто кто-то взаправду запустил коготки меж его ребер.

- Совсем обнаглели, - шипит Син сквозь зубы, спуская босые ноги на деревянный пол и скользя по спальне рассеянным ищущим взглядом. Этой ночью они с Сухо действительно себя отпустили, потому и защитные амулеты остались где-то в зале часовни, в горке поспешно сорванной одежды, а их недальновидный обладатель вот-вот станет послушной марионеткой дьявольского прохвоста.

Вот же засада!..

Но тут вдруг чужая сила отступает, неторопливо и неуклюже. Исин не видит, но чувствует, как смутно переливающаяся в лунном свете нить растворяется в ароматном воздухе - видно, тот, кто еще мгновение назад настойчиво изучал его сердце, внезапно передумал.

- Ну уж нет, - недобро усмехается Син, подхватывая со спинки старого продавленного кресла старые порванные на коленках джинсы и устремляясь прочь из комнаты. Мерцающий след силы вот-вот исчезнет бесследно, так что надо поспешить и успеть поймать за руку наглого воришку чужой воли.

Ступени старой лестницы привычно скрипят, гладкие и теплые под его голыми пятками. Узкая дверь в зал часовни, утопающий в полумраке и призрачном свете просачивающейся сквозь витражи луны, приоткрыта, хотя он точно помнит, как ее запирал, уворачиваясь от рук и поцелуев хихикающего Сухо. В самой часовне никого - Син чувствует это сразу, но вот за ее стенами, прямо у ворот, совершенно точно кто-то есть.

Кто-то дерзкий и сильный, с маленькими холодными пальчиками и чертовски сильным желанием его подчинить.

Син стремительно пересекает пустой пыльный зал и, щелкнув замком, резко дергает тяжелую деревянную дверь на себя.

Кто-то по имени Ким Минсок...

[be lonely no more]

Дверь заперта. Минсок не ожидал чего-то иного, но за грудиной все равно скребет противным детским разочарованием.

Скребет до тех пор, пока, прислушиваясь к тишине, едва ли разбавленной активной ночной жизнью, он не начинает ощущать в непосредственной близости сразу две силы. Да такие, что вдоль позвоночника проносится целое стадо мурашек. Мин не дурак. Он жив до сих пор только потому, что умеет реально оценивать опасность и максимально успешно избегать ее, а те двое, чьи силы ощущаются колким электричеством по всей поверхности кожи - это опасно. И быть здесь и сейчас все равно, что добровольно прицепить на спину табличку - Ким Минсок - и выйти на главную площадь города. Самоубийство.

Но только дело в том, что "опасно" иной раз то же самое, что и "безопасно". Смотря, кто прячется, и кто ищет. На любую силу есть сила вдвойне более могущественная, и лучше пожертвовать меньшим, но выжить, чем потерять все.

Он закрывает глаза, отслеживая внутренним взором тяжелые со сна шаги хозяина часовни, и ждет.

Дверь распахивается резко, но ожидаемо, поэтому его падение на спину намного мягче, чем могло бы быть, будь Чжан Исин немного более собранным и немного менее раздраженным. Мин смотрит снизу вверх и шиворот навыворот, но самым несчастным взглядом, который только может изобразить.
- Снова! - шипит медиум.
- Опять!

Минсок улыбается.
И только он сам знает, чего стоит удерживать эту улыбку на губах.

[Misusu*s_Dreams]

Ну конечно, ему следовало раньше догадаться!
Этот парень ведь уже однажды вошел в его убежище без спроса.

- В первый раз было недостаточно ясно сказано? - хмурится Исин, пока бледный паренек соскребает себя с порога и, отряхиваясь, встает на ноги. - Снова хочешь в соседи напроситься? Так и не выяснил, кто я?

Ким Минсок застенчиво молчит, не поднимая на него взгляд. Растрепанный, грязный, еле одетый, кажется, даже промокший... И чего он себе нормальный дом не найдет?! Ведь полукровка же, не абы кто! Куда, черт возьми, смотрят только его покровители?!

Син вздыхает:

- Слушай, парень, я человек незлой и потому на первый раз тебя отпущу, - он протягивает руку ладонью вверх. - Давай сюда то, что буквально жжет тебе карман, и проваливай, а я, так уж и быть, никому не скажу, что видел тебя. Идет?

[be lonely no more]

Ким Минсок довольно-таки дружелюбное существо, естественно, когда его не пытаются ухватить за крылья или поставить в безвыходную ситуацию, или отобрать то, что отдавать он не планирует ни при каких обстоятельствах ( и нет, это никак не связано с данным Тао обещанием вернуть по первому требованию, скорее с желанием оставаться и дальше невредимым, а по возможности и счастливым), поэтому, когда медиум окидывает его презрительным взглядом с ног до головы, а потом и вовсе предлагает свалить в туман, оставив при этом в протянутой ладошке кое-что ценное, он звереет.

Как-то по-детски неправдоподобно, с собравшимися в уголках глаз обидными слезами. Он собирает в кулак всю силу, что только находится в глубине его измученного постоянным ожиданием неизбежного тела, и просто швыряет ее вперед, заставляя Исина впечататься спиной в противоположную стену.

А потом съезжает на колени, упираясь взглядом в пол, на который крупными каплями падают бессильные слезы.
- К черту! Всех вас...

[Misusu*s_Dreams]

Исин не теряет сознание от удара только потому, что эту фишку с ним проделывают не в первый раз, так что тело само группируется.

- Вашу ж маать... - стонет он сдавленно, съезжая по стене на залитый застывшим воском пол и закрывая глаза. Мало ему было нескольких раундов с Сухо, так теперь еще и драться придется. Ну что за ночка, а?!

На одну короткую секунду Исин вдруг хочет, чтобы шум в часовне разбудил Сухо и чтобы старый друг вместо него разобрался со всеми грядущими неприятностями, но эта секунда длится совсем недолго. Исину не стоит привыкать к тому, что рядом кто-то есть. Да и проще в одиночку разобраться с отрядом пернатых, чем добудиться Сухо до рассвета!

Поэтому он позволяет себе сделать еще один тяжелый, наполненный болью вдох и с самыми решительными намерениями распахивает глаза.

Но сцена, представшая перед ним, мгновенно сводит весь боевой запал на нет.

Ким Минсок совсем плох.

Он настолько, совершенно очевидно, ни капельки не притворно, до боли искренне в отчаянии, что Син даже губы поджимает, чтобы сдержать переполнившую его слишком мягкое сердце жалость.

Такой маленький... Такой хрупкий... Такой беззащитный... С парой-тройкой амулетов и способностей, но совершенно без сил...

Черт, да даже у долбанного Избранного в этом городе шансов выжить больше, чем у бедняжки Ким Минсока!..

Исин хмурится, не веря, что ему и правда пришла в голову эта идея, но все-таки выдавливает из себя негромкое:

- Ладно уж, я тебя выслушаю.

[be lonely no more]

Ну уж нет, он не настолько жалок (настолько-настолько!), чтобы валяться в ногах у человека, даже если этот человек - Чжан Исин (мысль откровенно абсурдная и где-то даже смешная, и Мин мысленно вертит пальцем у виска, да прощается со всеми, кого хотя бы с натяжкой может назвать знакомыми, а друзей, кроме Тао, пожалуй, у него и не было никогда).

Выпрямляется, закусывая губу, но жар, растекающийся по венам, сводит на нет все усилия - ломит каждую косточку, а ноги бессовестно отказываются подчиняться, заставляя его снова опустится на колени.

Тот самый момент, когда тот, кто пришел подчинить, подчиняется сам. Минсок сдергивает с запястья браслет и швыряет под ноги Исина, а потом только смотрит в его глаза, позволяя прочесть то, что никому и никогда не говорил вслух.
- Этого достаточно?

[Misusu*s_Dreams]

И вот сейчас Исин чувствует себя по-настоящему паршиво.

Артефакт скользит по деревянным доскам до его голых ступней и, обжигая холодной силой, заставляет поморщиться.

Жуткая магия. Жуткий браслет. Ангел-полукровка, который пользуется языческим нейдом.

Видать, дело совсем плохо.

Ким Минсок смотрит прямо в глаза, одновременно проклиная и умоляя. Исину становится холодно от его взгляда, холодно и стыдно.

Они все же люди... Пусть и странные, не следующие ни одному известному правилу, не подчиняющиеся законам природы... Но ведь люди, правда?

Син поднимается на ноги медленно, опираясь на покрывшуюся сеткой трещин стену. Отряхивает испачканные в пыли ладони, вытирает сочащуюся из уголка губ кровь. Порывисто ерошит и без того растрепанные кудри, а потом аккуратно поднимает с пола жутковатый артефакт, по-видимому, принесенный отчаявшимся полукровкой в качестве платы за покровительство.

Кто ж знал, что этому наглому пацану нужна его защита?!

Каждый шаг до стоящего на коленях Ким Минсока дается Исину с трудом, боль в спине грозит вот-вот перерасти в нестерпимую, да и голова опасно гудит. Но он все равно идет, прямо, не отводя взгляда.

Останавливается только в полуметре от замершего испуганно гостя и протягивает ему браслет:

- Держи свою страшноватую игрушку, - фыркает с притворным весельем, прикладывая титанические усилия, чтобы не морщиться и не стонать. - Она мне не нужна. Это все-таки церковь. Тут и без чертовой сделки можно получить чистую одежду и немного еды.

Минсок, кажется, не собирается верить ни единому его слову, но ладонь под свой артефакт подставляет.

Кивнув, Исин чуть подается вперед, чтобы захлопнуть за спиной полукровки массивную дверь, а потом разворачивается в противоположную сторону.

- Пошли, я покажу, где ты можешь устроиться. Не пять звезд, конечно, но все же лучше мокрой скамейки в городском парке. Да и кофе я варю отменный, чтоб ты знал.

[be lonely no more]

И, наверное, он совершенно готов к тому, что дверь через мгновение захлопнется за его спиной, оставляя без защиты и без надежды.

Исин соскребает себя с пола, ковыляет вперед, пытаясь морщиться хотя бы незаметно, и останавливается в полушаге, а потом аккуратно опускает браслет в машинально вытянутую им руку.
- Держи свою страшноватую игрушку, - наклоняется вперед, ухватываясь за дверную ручку, но Мин все равно зажмуривается, не понимая происходящего, но внутренне готовый ко всему (ко всему самому плохому вообще-то). - Она мне не нужна. Это все-таки церковь. Тут и без чертовой сделки можно получить чистую одежду и немного еды. Пошли, я покажу, где ты можешь устроиться. Не пять звезд, конечно, но все же лучше мокрой скамейки в городском парке. Да и кофе я варю отменный, чтоб ты знал.

И Мин только глазами хлопает, когда удается, наконец, расслышать, а главное - осознать сказанное. Он может? Серьезно? Правда-правда, может? И только следует хвостом, инстинктивно стараясь быть как можно ближе (была б возможность, он и сверху бы повис) чуть не наступая на пятки Исину, да руки прижимает к груди в таком трогательном жесте, что...

Да что происходит вообще? Минсок встряхивает головой, напоминая, что ему не пятнадцать лет, и защиту он себе честно выторговал, а значит у них теперь не благодетельские отношения, а вполне себе деловые. И Минсок знает, что окажется полезен. Еще как.

Принимает на руки стопку чистой одежды, выданной ему Исином с самым что ни на есть суровым лицом, прижимает к груди (пытаясь незаметно втянуть в легкие давно позабытый запах стирального порошка), и выдает, ошарашивая себя больше, чем собственного новоявленного покровителя:

- Спроси. Я знаю, ты хочешь.

[Misusu*s_Dreams]

Пока Исин выбирает неожиданному постояльцу подходящую по размеру одежку из своих старых вещей, тот стоит почти вплотную и что-то сам себе пытается внушить. Выглядит его лицо в этот момент откровенно забавно: хмурые тонкие бровки, аккуратный наморщенный носик, поджатые бледные губки... Так сразу и не скажешь, что в этом почти что ребенке водится ангельская кровь.

Син с силой прикусывает кончик своего языка, чтобы не расплыться в умильной улыбке, которая его полукровного знакомого наверняка бы оскорбила, и сует в руки спорящему с самим собой пареньку пару выцветших шорт, растянутую донельзя футболку и два непарных, зато благоухающих порошком носка. И только уже хочет дать несколько советов насчет душа, старого, а потому чертовски привередливого, как Ким Минсок вдруг поднимает на него ясный взгляд и выдает:

- Спроси.

От его тона и серьезного выражения лица мигрень Исина мгновенно усиливается. Полукровка, кажется, сам не осознает, как усиливает то энергетическое поле, которое его окружает. Зато сам Син это самое "поле" ощущает даже слишком отчетливо - его даже начинает легонько потряхивать от пляшущей по коже чужой энергии.

- Не хочу я ничего спрашивать, - бормочет он, нахмурившись. - Не думай, будто ты знаешь меня. Я в курсе, насколько вы, потусторонние, любите хвастать своими способностями. Но мне твоя сила совершенно не интересна. Так что заканчивай тут вести взрослый разговор и полезай в душ, а не то завтра придется отпаивать тебя чаем с медом и лимоном, а я терпеть запах меда не могу!

Полукровка растерянно моргает, а Син, тем временем, подталкивает его в сторону неказистой двери, ведущей в крохотную, по-настоящему древнюю ванную, и устремляется вниз со словами: "А я пока найду тебе чего-нибудь поесть..."

На самом деле Исин точно знает, каким именно даром обладает Ким Минсок. Но он пока не уверен, что хочет этот самый дар использовать.

[be lonely no more]

Еще минут пять Минсок посвящет разглядыванию себя в большом зеркале, закрывающем половину стены в старой обшарпанной ванной, прислушивается, пытаясь уловить посторонние звуки за дверью, и только потом выдыхает и расслабляется. Аккуратно складывает выданные вещи на колченогую табуретку, стягивает грязную футболку, морщась и пробегаясь пальцами по отливающим зеленью синякам, выдирает из шлевок ремень, стягивает изгвазданные джинсы и, перебирая ногами по холодным плитам, забирается, наконец, под душ. Смеситель (судя по виду, его ровесник) плюется ржавой водой, но быстро приходит в себя и позволяет Минсоку в полной мере насладиться такой редкой для него роскошью, как горячая вода.

Мин сует нос на полочки, отсавляет в сторону что-то очень мятное, выбирает более нейтральное, ягодное, и быстро-быстро пробегается по телу мягкой мочалкой, смывая с себя грязь, запекшуюся кровь и усталость. Забывает, что он взрослый и солидный полукровка, вытягивая рыжие волосы в рожки, и несколько секунд глупо хихикает, наблюдая результат все в том же зеркале. С удовольствием растирает тело большим пушистым полотенцем, быстро натягивает цветастые шорты, старую, но очень мягкую футболку, которая тут же соскальзывает с плеча, долго пялится на разноцветные, явно непарные носки, но лишь плечами пожимает, мало ли причуд может быть у медиума.

Выходить из ванной откровенно страшно, но он так устал бояться, что просто откидывает защелку и выбирается наружу, ежась от прохладного по контрасту воздуха. Исина не видно, но где он - догадаться не трудно, и Минсок, скользя размытой тенью, следует на запах. Медиум стоит у плиты, помахивая лопаткой над скворчащей сковородой. Мин прокашливается, хотя более чем уверен, что тот давно уловил его присутсвие, а когда Исин поворачивается, раскидывает руки в сторону и оборачивается вокруг себя, смешно морща нос:
- Я чистый!

[Misusu*s_Dreams]

Душ перестает шуметь в тот самый момент, когда Син выкладывает на раскаленную сковороду первые полоски завалявшегося в холодильнике бекона. Кофеварка, новенькая, всего пару дней как купленная, благоухает с другого конца кухни свежемолотыми зернами, готовая напоить каждого желающего горячим вкусным кофе. Остается только пожарить пару яиц - и завтрак для его нового сожителя будет готов.

В принципе, можно было бы и Сухо разбудить, чтобы не готовить для него специально через пару часов, но Исин пока не готов знакомить Минсока со своими друзьями. Мало ли...

Мин появляется на пороге кухни через несколько минут, отмытый до порозовевшей кожи и пахнущий сехуновским гелем для душа со вкусом ежевики. В старых шмотках Исина он выглядит уютно и трогательно, на лице написана искренняя радость, а капающая с кончиков мокрых растрепанных волос вода заставляет его то и дело забавно ежиться.

Ну до чего же милый. Ох уж эти полукровки...

- Садись, - Исин приглашающе кивает на один из двух стульев и ловко выкладывает чуть-чуть не запекшуюся яичницу на широкую тарелку, ровнехонько рядом с горкой поджаренного бекона. - Надеюсь, ты хотя бы немного отогрелся там. Сейчас еще вольем в тебя пару кружек горячего кофе - и простуда точно обойдет тебя стороной.

[be lonely no more]

Кажется, желудок Минсока взвыл на высокой ноте, а потом блаженно застонал, когда в него посыпались первые, едва пережеванные кусочки бекона в прикуску с яичницей.
- Прожуй сперва, ребенок, - сварливо бормочет Исин, но смотрит с улыбкой. И Минсок быстро-быстро кивает, продолжая глотать и обжигаться, но глотать все равно, ибо это, черт возьми, так вкусно! Медиум ставит перед ним полную чашку жидкого золота, почему-то пахнущего как кофе, с пышной горкой пенки. Мин отхлебывает, одобрительно кивает, слизывает пенку с верхней губы и выдает, не задумываясь:
- Неплохо. Научу потом, как сделать лучше, - и тут же испуганно прикусывает язык, понимая, что сболтнул лишнего, когда лицо Исина вытягивается, а глаза темнеют, - яичница - пальчики оближишь! Честно-честно!

И облизывает, причмокивая губами.
Почему собственный опыт никогда и ничему его не учит?

[Misusu*s_Dreams]

Случайная критика от торопливо жующего паршивца удивляет Сина, но не расстраивает. Раз дерзит, значит, приходит в себя. Огрызающийся Ким Минсок, по его личному мнению, куда лучше Ким Минсока в слезах и на коленях...

Исин вздыхает тяжело, только сейчас понимая, кого умудрился впустить в свое убежище. Кажется, спокойным денькам вот-вот придет конец.

Он удобней устраивается на своем стуле, подтягивая колени к груди, и притягивает к себе вторую кружку. Делает пару больших глотков, задумчиво разглядывая царапины на старой столешнице, давая гостю шанс спокойно поесть, но потом все-таки решает спросить.

- Слушай, а откуда у тебя брошь Мелкевия? - Минсок испуганно замирает, не донеся до рта вилку с наколотой на нее полоской бекона. - В смысле... Можешь и не говорить, если не хочешь, но такие вещички на службе в Раю точно не выдают, а ты все-таки пернатый, пусть и полукровка... Или я что-то пропустил и ваша политика насчет языческих артефактов изменилась?

[be lonely no more]

Мин не уверен, может ли полукровка умереть, подавившись, но мысленно благодарит известных ему богов, что не успел засунуть бекон в рот. Вилка со звоном падает на пол, выдвая его удивление, но с другой стороны, давая возможность поползать на коленях под столом в ее поисках, а заодно и обдумать заданный вопрос. Ловко, ничего не скажешь. Промолчать Мин не может - за покровительство надо платить, и то, что Исин отказался от амулета, совсем не значит, что платить не придется. Вот хотя бы так - информацией. Но рассказать все, как есть, значит, поставить себя под еще больший удар. Или довериться окончательно.

- Долго будешь ползать?
Мин вздыхает, выбирается из-под стола и снова устраивается на табуретке, оттягивая неибежное. Исин спокойно отхлебывает из кружки и смотрит так, как будто ничего странного не происходит. Минсок прочищает горло:
- Уверен, ты знаешь, за что меня низвергли. Так вот, мои первые месяцы в мире людей были...сложными. И если бы не один полукровка, я бы не выжил, наверное. Если бы не Тао...

[Misusu*s_Dreams]

- Тао? Демон-полукровка? - заинтересованно уточняет Син, подаваясь вперед.

Его интерес, конечно же, расценивается неправильно - Мин испуганно замолкает и прячет взгляд. Он выглядит смущенным и заранее проигравшим, очевидно, все еще считая, что Сина надо опасаться.

"С чего они вообще берут, что я плохой?!" - в который раз уже думает Исин, терпеливо ожидая, пока его гость созреет для исповеди. Сначала Крис, теперь Минсок... Что, черт побери, случилось такое с его аурой, что незнакомцы, все как один, видят в нем какого-то монстра?!

- Так что с Тао? - все-таки подталкивает замявшегося отчего-то полукровку в нужном направлении. Если здесь еще и демоны замешаны, лучше узнать об этом сразу.

[be lonely no more]

Стоило ли сомневаться, что медиуму знакомо это имя? Минсок сжимается, чувствуя, как расползаются по щекам красные пятна смущения. Ну да, да! Полукровка ангел водился с полукровкой демоном (и не с одним - насмешливо шепчет внутренний голос, но он только отмахивается, запрещая себе вспоминать Лухана) и что? Каждый выживает, как может. Мин вскидывает взгляд и смотрит почти вызывающе:

- Мы пересеклись на днях. Его жутко помяло при телепортации и я подлатал. Чуть-чуть, - снова краснеет, запала наглости надолго не хватает, а у Исина насмешливый, понимающий взгляд, - он предложил мне брошь в обмен на...

И вот тут Минсок пугается по-настоящему. О том, что Мьелльнир был у него никто не знал и узнать не должен был. Только бесполезнее занятия, чем вранье медиуму, и представить нельзя, поэтому Мин вздыхает, но заканчивает, словно в огонь прыгает:

- В обмен на Мьелльнир. Я не знал, как воздействовать на тебя, я хотел заставить.

Прости?

[Misusu*s_Dreams]

После недолгой тишины Минсок все-таки решается на признание, и следующие несколько минут он краснеет и хорохорится, рассказывая Исину свои страшные секреты.

Которые, если честно, и страшными-то не назовешь.

Ну водятся у него в знакомых демоны. Ну владеет он артефактами иной веры. Ну использует свою ангельскую силу для помощи неугодному богу существу... Черт, да это просто детские шалости по сравнению с обычным набором грешков друзей Исина!

Про Мьелльнир хотелось бы услышать поподробней, но ведь изначально Сина интересовала лишь одна игрушка нового знакомого, так что технически ответ на заданный вопрос он получил.

- Ну не заставил же, - вздохнув, улыбается Исин. - Все в порядке, правда. Городок у нас далек от курортного, так что мне понятно твое желание обеспечить собственную сохранность. Но на будущее... - он допивает кофе, капельку сомневаясь, стоит ли говорить об этом первому встречному. - У тебя бы не вышло меня подчинить, уж прости.

Может, если бы брошка была в руках Бэкхена или его ангела, тогда дело бы выгорело, но ни одному полукровке в этом городе не хватит сил подчинить его сознание. В конце концов, каким бы он тогда был медиумом, если бы не умел защищать свою душу от постороннего воздействия?!

- Так что прибереги эту красивую безделушку для следующего раза, ладно?

[be lonely no more]

Минсок кивает, уткнувшись лицом в остывший уже кофе, но смотреть на медиума - стыдно. В последний раз, настолько стыдно ему было из-за отношений с Луханом (о котором он не будет вспоминать, ни за что не будет), но в этот раз все несколько по-иному, и от того, что именно он сейчас скажет, будет зависеть все, абсолютно все в его жизни.
- У меня нет больше Мьелльнира, а брошь не обладает активной силой, и у меня не будет возможности дать отпор, если что-нибудь случится. Слышишь, медиум? Ты все еще разрешаешь мне остаться?

[Misusu*s_Dreams]

Исин становится серьезным в ту же секунду, когда его гость упоминает Мьелльнир, и остальное уже выслушивает с предельным вниманием, реагируя на нотки отчаяния в чужом голосе.

Вот так. Никакой защиты у вечного беглеца Ким Минсока нет, на самом-то деле.

Но Исин прекрасно знал это и раньше.

- Я тебя услышал, не беспокойся, - кивает он, поднимаясь и собирая со стола грязную посуду. - Думаю, ты бы не пришел ко мне, если бы у тебя были другие варианты, так что твое признание меня не удивило. Так что да, я позволю тебе остаться и предложу свое покровительство, если, конечно, оно вообще что-то значит в этом ненормальном городе, при этом ничего не требуя взамен, потому что, очевидно, взять с тебя нечего, без обид, - Син мимоходом улыбается напряженному Минсоку, прежде чем отвернуться к раковине. - Но в благодарность за мою доброту ты тоже должен мне кое-что предложить.

Мин недоуменно хмурится, и Исин вдруг задумывается, а понимает ли он сам, какой ценностью обречен обладать?..

- Я знаю о твоем даре, Минсок, - тихо признается Син, не сводя рассеянного взгляда с наполняющей кружки проточной воды. - Я знаю, что ты способен видеть истинную сущность, будь то полукровка, человек или демон. И это известно не только мне. Так что я обеспечу тебе безопасность, с этого момента и до окончания нашего соглашения, но в обмен на это ты позволишь мне контролировать свой дар. Ну как? Подходит тебе такая сделка?

[be lonely no more]

Исин кажется расслабленным, но Мин несет в себе эту способность уже столько лет и научился мало-мальски ею пользоваться, а потому прекрасно видит, что весы, на чаши которых медиум выложил покровительство с одной стороны и контроль его дара с другой, опасно раскачиваются. Но фишка в том, что без его защиты имеющийся дар не спасет. И даже языческий Нейд не спрячет от чистокровных, которые видят сквозь, не размениваясь на иллюзорную чепуху.

Он сползает с табурета и подходит к медиуму, который устраивает вымытую посуду на полках, а потом разворачивается лицом.

- У меня ничего нет, тут ты прав. Я вручаю дар, и принимаю твою защиту.

Минсок привстает на цыпочки, чтобы быть чуточку выше, и касается губ медиума своими, старательно не замечая ироничного взгляда.
Так принято. И так он будет точно знать, что сделка вступила в силу.

[Misusu*s_Dreams]

Сделку полукровка решает скрепить по старому демоническому обычаю, что Исина забавляет и в то же время здорово успокаивает. Губы у Минсока тонкие и мягкие, горячие и немного горькие после только что выпитого кофе. Син старательно сосредотачивается именно на ощущении губ, изо всех сил блокируя чертоги чужого сознания, древнего, высшего, полного тягот и горестей. Как же все-таки просто было целовать Сухо!.. Вот бы на каждом своем любовнике можно было набить защитные тату...

Ну да он отвлекся - Мин, удовлетворенный скрепленной сделкой, уже успевает отойти на пару шагов и теперь вовсю зевает, сытый и отогревшийся, явно желая поскорее уже отрубиться.

Исин это его желание разделяет. Ночка выдалась более чем насыщенная!

- Пойдем, я покажу тебе, где можно лечь, - улыбается он новому соседу, вытирая руки о кухонное полотенце и приглашающе кивая на дверь.

Минсок умильно жмурится, пряча в ладошке еще один сладкий зевок, согласный, кажется, лечь даже на полу, лишь бы лечь уже и закрыть глаза.

Но у Сина есть для него местечко получше.


Старый кабинет настоятеля встречает их запахом древних книг и сухой пыли. Исин недовольно морщится при виде царящего здесь запустения, но прибираться на рассвете его не тянет совершенно, так что он просто распахивает в ночь створки грязного окна и стаскивает со старого, обитого шелком дивана белую простыню.

- Как я и говорил, не пять звезд, - вздыхает тяжело, расстроенный собственным отвратным гостеприимством, но Минсоку на беспорядок откровенно плевать: едва полукровка замечает диван, в его глазах вспыхивает полнейшее удовлетворение. - Ты пока устраивайся, а я схожу за одеялом и подушкой, ладно?

Но когда Исин возвращается, оказывается, что в подушке надобности уже нет - довольный, как кот, Мин уже вовсю посапывает, подложив под щеку свои узкие ладошки. Так что Син просто накрывает своего нового соседа теплым толстым одеялом и выходит из комнаты, осторожно прикрыв за собой дверь.



Сухо недовольно ворчит, когда он возвращается в постель с ледяными ногами, но все равно не просыпается, только собственнически обнимает его за талию и утыкается носом в плечо. Закрывая глаза, Исин ощущает кожей чужое теплое дыхание и думает о том, как же это приятно - не чувствовать одиночества.

[Имаджинариум]

Пост закрыт.